Коррекция ошибок выбора методом использования взвешенной оценки голосов избирателей

Я был императором, а Кикерикс предводителем масс. Он сверг меня с трона за пять минут, включив себе сильную харизму. Напрасно я пытался помешать ему эдиктами, а, видя, что дело плохо, сделал решающую ошибку, снизив подати. Теорию надобно знать.

О, вся эта недальновидная сволочь – Корбюзье, Мондриан, Гропиус, изуродовавшая мир не хуже любого Люфтваффе!

Немного перефразируя Бродского, можно сказать, что все мы живем во времена полной и окончательной победы изуродовавших мир идей Монтескье, помноженных на закоренелый либерализм, когда разделение властей, всеобщее равное и тайное избирательное право и прочие немыслимые для адекватного управления постулаты, стали весьма опасным общим местом. Тем более опасным, что за игнорирование этих постулатов можно «огрести по полной программе» от Хозяина, а буквальное выполнение демократических требований неизбежно ведет к деградации любого государства.

Т.к. необходимо либо принять эти утверждения в качестве условий задачи, либо отвергнуть, попробуем привести простейшую аргументацию к вышесказанному.

Будем считать, что подлинно демократическое управление с необходимостью принятия важных решений всей весьма вариабельной человеческой массой сродни использованию необученных солдат на поле боя, причем солдат, выбирающих свое командование. Такая армия имеет тенденцию проигрывать все, что только возможно, и является полным антиподом суворовских солдат, которые не только были обучены, не только знали «свой маневр», но и понимали в общих чертах замысел операции. Прекрасным, хотя и трагическим примером является выбор директоров заводов рабочими, что было популярно в конце чудовищной по последствиям горбачевской «перестройки». В истории есть масса иллюстраций, свидетельствующих о том, что любой опыт подлинно демократического управления неизбежно приводит к одним и тем же печальным результатам.

Однако демократические государства не только существуют, но и занимают лидирующие позиции, как в мировой экономике, так и в политическом и военном диктате в отношении «изгоев», т.е. государств, «демократичность» которых находится под сомнением. Этот факт принимается практически «на веру» и является настолько общим местом, что даже его обсуждение сродни «хуле на Духа Святаго».

Тем не менее, можно попробовать рискнуть высказать простую мысль: в успешных государствах принципы Монтескье не используются в реальном управлении. Более того, они только декларируются, но управление - система выбора руководящих кадров, например, обеспечивается либо механизмами манипуляции, либо параметрическими методами, а чаще всего и успешнее всего – обоими способами одновременно. Так даже беглый взгляд на избирательную систему Империи добра позволяет по достоинству оценить и роль «выборщиков» и значение информационного прессинга и ротацию не отличающихся в целях и задачах политических сил. Понятно, что «электорат» там мало что решает. Разве что обеспечивает выбор более харизматичного президента из двух одинаковых.

В то же время единственная выжившая империя бдительно следит за неукоснительным исполнением принципов равного избирательного права в потерпевших поражение постсоветских государствах. И если сатрапии вроде периферийных обломков СССР интересуют ее только в качестве агрессивных антирусских ублюдков, в которых периодически устраиваются цветные революции для окончательной деградации экономики и перманентной гуманитарной катастрофы, то Россия англосаксов беспокоит чрезвычайно. Понятно, что ядерную державу, до сих пор способную одним залпом стереть с лица земли половину любого континента, в покое не оставят. Тем более – державу, еще недавно наводившую ужас на всю протестантскую рать, и до сих пор позволяющую себе известное инакомыслие и неполную толерантность к «общечеловеческим ценностям».

Но могучая некогда, и не так чтобы слабая даже сейчас, Россия попала в детерминированный процесс, ведущий к сужению пространства решений – необходимости демократического управления, которое для нее совершенно не подходит. Т.к. у нас (да позволят неопатриоты употребить это выражение бывшему гражданину СССР, а теперь «нацмену» в «незалэжной») «демократические» методы управления работают особенно отвратительно и приводят в короткое время к бунту, традиционно «бессмысленному и беспощадному», а затем – к довольно таки массовым могилам. Понятно, что глупости об «азиатчине», диких и кровожадных русских с органической потребностью в жестоком царе, с медведями, водкой и неизменным Калашниковым, не стоит даже упоминать. Нужно просто учитывать, что сложность и разнообразие русского народа исключают эффективное управление сколько-нибудь охлократическими методами.

В настоящее время действующая власть уже почти исчерпала ресурс доверия, вызванный успокоением и нормализацией после безумных девяностых. Плюс подросло поколение «младое, незнакомое», которое опять подвывает: «мы ждем перемен», плюс продолжающееся совершенствование информационных вирусов « мемов », плюс развитие опыта «цветных революций», плюс загнивание несколько зажравшейся и безответственной власти… Короче: надо что-то делать. Игнорировать новые вызовы нельзя, иначе чудеса могут прибыть с самой неожиданной стороны, с которой «Искандеры», «Ярсы» и «Лайнеры», при всех их великолепных ТТХ, защитить не смогут.

Нужно выигрывать (т.е. хотя бы не полностью проигрывать) психологическую войну, спору нет, но и обратить бы в свою пользу результат навязанного демократического «народовластия» было бы неплохо.

Впрочем, страдания о судьбах России, тем более производимые вечером, тем более – на кухне, тем более – людьми, никакого отношения к государственному управлению не имеющими, представляют собой вариант легкого душевного расстройства и подлежат прекращению из соображения сохранения психического здоровья. Поэтому рассмотрим только абстрактную задачу противодействия усилиям супостата и сформулируем следующую вводную:

Рассмотрим существующую ситуацию с «лифтингом» претендентов на выборные должности. Считаем, что всеобщее равное и тайное избирательное право выполняется, а роль фальсификаций и манипуляций незначительна (вопреки либеральному визгу это положение недалеко от истины). Уточним ограничения для избирателя. Например, недееспособность или тяжелая психическая болезнь и т.п. не должны нас интересовать вследствие незначительного вклада в суммарный результат (таких людей мало в процентном отношении). А вот ограничения по возрасту представляют собой единственное тотальное ограничение, которое, заметим, никто и нигде не оспаривает. И даже Империя добра не требует, чтобы в курируемых государствах голосовали ясельные младенцы, политически грамотные индивиды предпубертатного возраста или пивные подростки. Т.е. для избирателя вводится весовая функция Хевисайда , где вес голоса избирателя до совершеннолетия равен нулю, а после совершеннолетия этот вес скачком превращается в единицу и присваивается пожизненно. И это чрезвычайно глупо для государства, в котором производится голосование, и необыкновенно выгодно для любого распространителя инфекции «цветной» революции.

Поясним на простых примерах.

Интернет-геймеру Митеньке, недавно перевалившему через 16-летие, очень нравится кандидат Никита Продажный и его партия «Бунт». Они обещают ему много компьютеров, попкорна, бесплатный Интернет, а также перспективу свалить на Запад из «поганой_рашки», и получить там, на Западе, все мыслимые Митенькой блага, плюс океанскую яхту за красивые глаза впридачу.

Серега будет в восторге от Виктора Уркаганова, лидера партии «Зачморим чмошников». Конечно, сильная рука сильной личности необходима Сереге для вступления в милейшую организацию штурмовиков. И тогда он тоже станет сильным, и никто его обидеть не посмеет.

Танюшка, не особо заморачиваясь политическими программами, выберет самого красивого кандидата и мгновенно забудет об этом.

И т.д. и т.п. И при этом голос каждого из этих ребят весит столько же, сколько голос поседевшего в боях дипломатического волка или голос разработчика ракетной техники, не говоря уж о голосах профессиональных политиков, отлично знающих цену и Никите и Виктору.

Бред? Безусловно! Издержки «демократического» способа управления, через семь гробов его происхождение в душу.

Итак, определим неправильное (относительно потребного тренда развития страны) голосование как отказ. Типичный отказ имеющего неабсолютную надежность элемента системы. Причем плотность вероятности отказа (в нашем случае – неправильного голосования) определяется U-образной функцией интенсивности отказов ( http://www.obzh.ru/nad/4-3.html ).

Учитывая то, что данная кривая носит универсальный характер и может быть применена к любой системе из ненадежных элементов (абсолютно надежных природа пока не придумала), мы вправе распространить ее на предсказание надежности избирателей. Т.е. можно с высокой степенью вероятности предполагать, что выбор 30…50-летних избирателей будет более адекватным, чем 18-летних, либо, скажем, 80-летних. Естественно, если использовать весовую функцию «цены голоса», представляющую собой инвертированную кривую интенсивности отказов, мы получим вариант согласованной фильтрации и, таким образом, минимизируем вклад шума, т.е. непродуманных и непрофессиональных оценок.

Интуитивно: будут ли взрослые, состоявшиеся люди, имеющие детей, профессию, жизненный опыт и еще более-менее приличное здоровье, более адекватными в оценках, чем 18-летние юнцы или глубокие старики? Несомненно.

Выглядеть это может так: избирателю, впервые вследствие юного возраста пришедшему на участок, присваивается вес голоса, скажем, +0.05. Отцу семейства среднего возраста, который имеет постоянное место работы и профессию +0.7. Профессиональному политику, знающему кандидатов как облупленных, +0.9 и т.п. Впрочем, мы забежали вперед и ввели зависимость веса голоса избирателя от критериев, не связанных с возрастом.

Вернемся к сопоставлению весовых функций голосов избирателей (Рис 3).

Очевидно, что существующее сейчас положение дел, т.е. использование функции Хевисайда с «нулем» в точке возраста начала голосования обеспечивает необоснованно большой вклад «шумов» в виде непродуманных решений избирателей, которые к этому делу малопригодны. И хорошо, если это будет только «шум». Значительно хуже, если это будет «мем», т.е. внедренный извне или выращенный дома информационный вирус. В этом случае кандидаты, воздействовавшие на неосознанный выбор молодых людей, будут иметь результат в виде, скажем, n%. Кандидаты же, которые адресуются к воспоминаниям о прекрасном прошлом («не говори: «отчего это прежние времена были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом»), получат m% голосов избирателей, преимущественно за счет людей пожилого возраста, уже не способных воспринимать новое.

Если же на выборах будет использована функция надежности избирателей, т.е. инвертированная кривая интенсивности отказов, то Никита Продажный и Виктор Уркаганов, адресовавшиеся преимущественно к несформировавшимся умам молодежи, получат существенно меньший результат. Т.е. вместо n% голосов они получат К*n вес, который в процентном соотношении относительно веса всех голосов будет существенно меньше n%. Режекция сигнала помехи будет обеспечена на величину К, определяемую как отношение интегралов функций в пределах от минимального возраста голосования до точки t1.

То же самое произойдет и с партией «Маразм навсегда». Вместо m% голосов в предыдущем варианте ею будет получено К1*m.

Как это может выглядеть организационно? Если мы хотим повысить «качество» избирателя, то необходимо собрать о нем некоторое количество информации (с его согласия, разумеется). Возраст, профессия, семья, судимости, наркотики, вера в летающие тарелочки, истовая религиозность, лечение в психиатрической больнице – ни один из этих параметров не будет лишним. После сбора данных они будут отправлены в центральный компьютер, который вычислит вес избирательного голоса этого человека (этот коэффициент останется секретным) и присвоит идентификационный код, который будет использоваться во всех последующих голосованиях этого избирателя.

Понятно, что согласно центральной предельной теореме ( http://ru.wikipedia.org/wiki/Нормальное_распределение ) веса избирателей распределятся в популяции по нормальному закону, причем математическое ожидание гауссовского распределения будет соответствовать половинному весу избирательного голоса.

Это будет означать, что предварительная работа по определению веса избирательного голоса выполнена корректно, в противном случае придется устранить «перекосы» при оценке «качества избирателей».

В итоге всеобщее равное и тайное избирательное право будет модифицировано до всеобщего, потенциально равного и тайного. Потенциально потому, что повышая свою квалификацию, ведя приемлемый для общества образ жизни, любой избиратель потенциально может достигнуть предельного коэффициента 1.0, и ему в этом не будут препятствовать ни имущественный ценз, ни происхождение, ни принадлежность или непринадлежность к высшим слоям общества.

В результате стойкость государства к внешним неблагоприятным информационным воздействиям повысится пропорционально качеству оценки избирателя. Чем правильнее будет проведена эта оценка, чем точнее власть представляет себе, что нужно ей для модификации и развития государства, тем лучше будут результаты. При этом «демократический» принцип формально не пострадает, а станет действительно полезным для общества и государства.

Но Никита Продажный и Виктор Уркаганов тем не менее получат некоторый электоральный ресурс. Несмотря на то, что они вольно или невольно использовали манипуляцию, адресуясь к незрелым, несформированным в результате жизненного опыта психологическим реакциям избирателя. И это следует считать недостатком предложенной модели. Языком радиотехники такой эффект можно определить как неполную режекцию сигнала помехи. А если проанализировать весовые коэффициенты, примененные нами, то станет очевидно, что полной режекции мы и не могли получить потому, что не использовали отрицательные коэффициенты при построении нерекурсивного фильтра. А для более полной фильтрации необходимо использовать коэффициенты, со значением меньше нуля.

Действительно, а почему вес голоса какого-то избирателя не может быть отрицательным? Если, допустим, он после пяти ходок и трех попыток суицида продолжает употреблять тяжелые наркотики, нигде не работает, замечен в хулиганстве, мародерстве во время массовых беспорядков, развращает несовершеннолетних, пытается организовать банду и т.д. и т.п. И при этом профессии не имеет, не работал ни одного дня в жизни и готовность к продаже Родины у него «на лице нарисована».

Или, положим, это не столь чудовищная фигура, а просто человек, гениально принимающий неверные решения, в результате которых он лишился семьи, работы, жилья, и бомжует понемногу. Он ведь и при голосовании с высокой степенью вероятности сделает неправильный выбор. А мы его избирательного права лишить не можем.

Но если у него отрицательный весовой коэффициент, то – милости просим голосовать! Инверсия его выбора даст нам возможность преобразовать дефект «всеобщности» избирательного права в полезный результат. Его голос станет не менее ценным и важным, чем голос специалиста, ясно представляющего себе последствия выбора тех или иных политических сил.

Итак, пусть математическое ожидание всех весов избирателей будет равным нулю, т.е. избирателям могут присваиваться как положительные, так и отрицательные весовые коэффициенты голоса. (Заметим, что этот же результат можно получить апостериорно из данных голосования по предыдущему варианту без изменения весов голосов избирателей простым введением отрицательной постоянной составляющей и последующим удвоением результата Рис.5.).

В таком случае результаты голосования за ту или иную политическую партию, кандидатуру и т.п. могут быть как положительными, так и отрицательными. Т.е. например, партия, которой отдали голоса преимущественно избиратели с отрицательным весом голоса, получит также отрицательный результат. Или, скажем, все партии получили отрицательный результат, что однозначно свидетельствует о том, что их политика и программы не удовлетворяют требованиям состоятельных в своем выборе избирателей и «в консерватории надо что-то менять».

Но самым главным результатом при использовании взвешенной таким образом суммы избирательных предпочтений будет практически полная режекция внешних деструктивных воздействий. Если, конечно, супостату не удалось сконструировать такой немыслимый информационный вирус, который поражает разумных людей с высоким уровнем критики, и в то же время не действует на лиц, имеющих высокую внушаемость и малую резистентность к внешним информационным воздействиям.

Интересным побочным результатом предлагаемой фильтрации будет уменьшение вклада основной массы избирателей, которая всегда тормозит развитие общества вследствие как ригидности своих мнений, так и инерционности, с которой она воспринимает все новое.

Разумеется, для того, чтобы не дразнить собак и не подворачиваться под огонь либерастической критики, необходимо все же сохранить коэффициенты веса голоса избирателя в пределах 0…1. Это будет психологически более приемлемо, и в бытовом плане более понятно: имеешь высшее образование – тебе плюс 0.1 балла, имел уголовную статью – минус 0.1 и т.д. Но индекс потом пересчитывать с учетом вычитания величины математического ожидания и последующего удвоения результата.

Сформулируем промежуточный вывод. С помощью предлагаемого коэффициента, представляющего собой функцию нескольких переменных , описывающих человеческие качества избирателя, можно получить взвешенную оценку результатов выборов. Следует оговориться, что синтез такой функции будет достаточно непростым делом, т.к. итоговый коэффициент будет вычисляться как с учетом аддитивных компонентов, так и мультипликаторов , таких, например, как зависимость качеств избирателя от возраста. Но после корректного вычисления весовой функции голоса избирателя с помощью предлагаемого метода можно будет обеспечить:

И в завершении маленькая дилетантская зарисовка постсоветского государства в «интересном положении».

Верхи зажрались, низы немного (но только немного) оголодали вследствие, допустим, падения цен на экспортную продукцию, или (что эквивалентно) обнаглели от полученных, но незаработанных денег, и «хотят странного». Явились речи, парламентские скандалы, множественные экстрасенсы, выгодные ипотеки, ясновидцы, пророки и - оппозиционные деятели с открытыми лицами, дышащими благородством. Медиавирусы гадят, телевидение окончательно одурело и непрерывно транслирует передачи о прелести жизни в развитых демократических государствах и чудовищную отечественную «чернуху». Компромат льется помойными потоками, все публичные люди в этом субстрате, и никто не может отмыться. Черная сотня бодрит дозволенным антисемитизмом, решительные молодые люди начали собираться в стаи и с добрыми намерениями просвещают гастарбайтеров. Старики пускают шептунов и вспоминают старого доброго Лаврентия Павловича. Офисный планктон кипит, интернет-хомячки взволнованы и фейсбучат. «Органы», обленившись, разжирев и отупев от предыдущей бизнес-крыши-халявы, пытают задержанных уже только для своего удовольствия. Народ, ошалев от кредитов, упоминает действующую власть исключительно в нецензурном контексте. Самые умные давно приготовили и лыжи, и место для их хранения.

И выборы грядут, причем выборы «колхозом», где один человек, вне зависимости от его ума и нравственности, - один голос. А лондонские отшельники пророчат. Мировые СМИ облизываются, предвкушая свежую дохлятину. Империя добра хмурит брови и направляет нового посла. Власть начинает метаться, непроизвольно опрастывать кишечник и заигрывать с обезумевшей чернью.

Но – поздно. Думать, вероятно, надо было раньше. Да и вообще, власть в этот период выглядит так постыдно, что дальнейшее описание сродни восхищенному разглядыванию порнографии.

Впрочем, автор не вчера родился, лично наблюдал одну цветную революцию в смягченном украинским климатом течении болезни, и прекрасно представляет себе всю невозможность какого бы то ни было изменения избирательной системы государства. Тем более – Российского.

«Высшепоставленные», как называл их Толстой, смогут ли хотя бы прочитать статью о преимуществах взвешенных оценок при анализе больших массивов данных? Ведь государственные деятели при особняках, скажем, на Рублевке и недвижимости, допустим, в Испании имеют гедонистическое право с царственной благосклонностью смотреть на алармистов-голодранцев с их «достоевщиной» и «протопоп-аввакумовщиной». Социальных катастроф они не боятся, рассчитывая при очередном перевороте примкнуть к победителям. Чаще всего это удается, но изредка с них все-таки снимают шкуру на радость плебсу.

Поэтому описанный в этой статье метод бесполезно предлагать государству, а можно только фирме или корпорации, которая еще не слишком демпфировала мозги финансовым салом. Большие компании тоже, хочется думать, нуждаются в оптимизации управления.

Хотя, может быть, все это пригодится китайцам? Они ведь здорово поумнели после непревзойденной в своей анизотропии операции на площади Тяньаньмэнь.